В высшую инстанцию с кассационной жалобой на решения арбитражных судов по спору с управлением Федеральной налоговой службы по Брянской области обратилась логистическая компания "Стар транс". Поводом для судебных разбирательств стало доначисление налога на компенсацию за утрату грузовых автомобилей на территории Украины.
С конца февраля по апрель 2022 г. компания совершала перевозку грузов через украинскую границу. За эти два месяца были незаконно изъяты три фуры с грузом, и компания обратилась в Следственный комитет. В июле того же года авто сняли с регистрационного учета. В декабре 2022 г. "Стар транс" заключила соглашение с Минтрансом о получении в рамках субсидий более 34 млн руб. Средства выделялись в качестве компенсации причиненного ущерба, а сама сумма была рассчитана исходя из стоимости похищенного транспорта и перевозимого груза. Компания использовала их по целевому назначению: 5,3 млн руб. – на возмещение стоимости похищенного груза по претензиям грузовладельцев, 44,15 млн руб. – на покупку новых тягачей и полуприцепов вместо утраченных, следует из определения. Сама же компания использует упрощенную систему налогообложения (УСН).
В августе 2023 г. налоговая решила доначислить налог за 2022 г.: 4,7 млн вместо 1,38 млн руб. Аргументировано это было тем, что компания не включила субсидию в раздел доходов. В декабре межрегиональная налоговая инспекция утвердила эту позицию. Не согласившись, компания обратилась в несколько судебных инстанций. Отказывая в иске, суды указывали, что субсидия привязана к стоимости утраченных в бизнесе активов и фактически компенсирует недополученный доход, а значит, облагается налогом согласно статьям 38 и 41 Налогового кодекса. Субсидии на возмещение ущерба прямо не поименованы в статье 251 НК РФ как необлагаемые доходы, поэтому должны учитываться в налоговой базе при УСН.
ВС, напротив, пришел к выводу, что полученная субсидия не подлежит налогообложению как доход, связанный с предпринимательской деятельностью. Деньги предоставлялись из федерального бюджета в рамках госпрограммы исключительно в целях компенсации ущерба – утраты имущества, произошедшей помимо воли налогоплательщика на территории иностранных государств в условиях международного конфликта. Средства имеют строго целевой характер и не являются экономической выгодой, подлежащей налогообложению, указал суд. Кроме того, налогоплательщик не распоряжался ими по своему усмотрению – их использование строго регламентировано соглашением с Минтрансом.
Решению экономической коллегии ВС можно поаплодировать – оно будет иметь прецедентное значение, даже несмотря на то, что в российской судебной системе судебные решения ВС формально не являются источником права, на практике его позиция обычно учитывается нижестоящими судами при рассмотрении аналогичных споров, говорит генеральный директор национальной юридической компании "Митра" Юрий Мирзоев, добавляя, что теперь возможны и новые разъяснения Минфина или ФНС. При этом раньше Высший арбитражный суд (ВАС) указывал, что компенсация ущерба не является доходом, а в 2024 г. этот подход был закреплен в Налоговом кодексе, поэтому непонятны решения нижестоящих судов, добавляет эксперт. Ошибка налоговой, по мнению Мирзоева, привела к обложению налогом убытков, а не доходов, что противоречит сути самого процесса. Схожее мнение разделяет и руководитель направления финансово-экономических исследований компании "АльфаПро" Людмила Хапугина. По ее мнению, налоговое законодательство России в целом развивается по пути уточнения и детализации многообразия фактов хозяйственной жизни, которые происходят в жизни налогоплательщиков и ложатся в основу формирования новых разновидностей объектов налогообложения.
Как компенсируют изъятие фур
Госпрограмма "Развитие транспортной системы" стартовала в 2017 г. В 2022 г. она была дополнена пунктом о компенсации ущерба перевозчикам, чьи транспортные средства и грузы были изъяты в недружественных странах. Деньги выделялись в пределах бюджетных лимитов программы на основании соглашений с перевозчиками и не могли превышать рыночную стоимость утраченного транспорта и груза, подтвержденную товарно-транспортными накладными или инвойсами. По данным ВС, в 2022 г. не менее чем 73 российским компаниям были предоставлены подобные субсидии за изъятие не менее чем 258 транспортных средств, в том числе 118 транспортных средств с грузом.
Если бы ВС руководствовался исключительно формальным прочтением прямых норм кодекса, он мог бы прийти и к другим выводам, полагает советник практики международного налогового планирования BGP Litigation Элина Бурыкина, подмечая, что именно глубокий экономический анализ позволил суду встать на сторону компании-логиста.
Несмотря на значимость позиции ВС для конкретной категории налогоплательщиков, решение имеет ограниченную сферу применения и вряд ли получит широкое распространение в правоприменительной практике в отношении организаций на общей системе налогообложения, утверждает ведущий юрист Enforce Law Company Евгения Слукина. Учитывая, что суд однозначно квалифицировал субсидию как компенсацию убытков, у налогоплательщиков практически не остается возможности оспорить этот подход или доказать иную правовую природу таких выплат.
Аналогичные споры могут возникнуть в любой сфере экономики, но важно восприятие налоговыми органами правовой позиции ВС и методологии рассмотрения вопросов, связанных с получением субсидии, говорит советник юрфирмы "Легикон-право" Алексей Некрасов.
Ведомости
