При этом Таможенный союз (ТС) остается центральным элементом Евразийского экономического союза (далее – ЕАЭС, Союз) и служит фундаментом развития интеграционных процессов.
Правовое регулирование таможенных правоотношений эволюционирует по мере углубления интеграции, примером чему служит принятие Таможенного кодекса Евразийского экономического союза (ТК ЕАЭС). На данный момент институциональная система Союза состоит из Высшего Евразийского экономического совета и Евразийского межправительственного совета, Евразийской экономической комиссии (далее – ЕЭК) и Суда Евразийского экономического союза (далее – Суд). Это зафиксировано в статье 8 Договора.
Суд является постоянно действующим органом Союза, основной целью которого является обеспечение единообразного применения государствами - членами и органами ЕАЭС союзного Договора, международных договоров в рамках Союза, международных договоров Союза с третьей стороной и решений органов Союза (Статья 19 Договора, пункт 2 Статута). Он действует на основе Статута, являющегося приложением № 2 к Договору, и Регламента, утвержденного решением Высшего Евразийского экономического совета от 23.12.2014 № 101.
Достижение Судом основной цели его деятельности обеспечивается посредством реализации полномочий по разрешению споров и предоставлению консультативных заключений (пункты 39 и 46 Статута). Как следует из пункта 39 Статута, субъектами обращений по спорам являются государства - члены и хозяйствующие субъекты Союза. Следует уточнить, что государство - член ЕАЭС вправе поставить перед Судом вопрос о соответствии международного договора в рамках Союза или его отдельных положений Договору; соблюдении другим государством-членом (государствами-членами) Договора, международных договоров в рамках Союза и (или) решений органов Союза, а также отдельных положений указанных международных договоров и (или) решений.
Кроме того, Суд вправе оценивать соответствие решений ЕЭК или их отдельных положений Договору, международным договорам в рамках Союза и (или) решениям органов Союза; рассматривать вопросы, касающиеся оспаривания действия (бездействия) ЕЭК. Анализ практики Суда показал, что за четыре года деятельности он рассмотрел лишь один спор по заявлению государства-члена. Речь идет об инициированном Российской Федерацией деле о соблюдении Республикой Беларусь Договора, статьи 125 ТК ЕАЭС, статей 11 и 17 Соглашения о взаимной административной помощи таможенных органов государств – членов Таможенного союза.
В рамках данного дела разрешены вопросы относительно свободного движения товаров, а также взаимного признания решений таможенных органов. Согласно подпункту 2 пункта 39 Статута хозяйствующий субъект может просить Суд проверить решение ЕЭК или его отдельные положения, а также действие (бездействие) Комиссии на соответствие Договору и (или) международным договорам в рамках Союза. Согласно статистике, из двадцати трех рассмотренных Судом дел девять инициировали хозяйствующие субъекты, причем шесть из них касались вопросов таможенной классификации.
В свою очередь, исходя из пункта 46 Статута, консультативное заключение предоставляется Судом по заявлению государства-члена или органа Союза и означает разъяснение положений Договора, международных договоров в рамках Союза и решений органов Союза. Право государств-членов определить уполномоченные органы и организации, которые могут обращаться в Суд с заявлением о разъяснении, закреплено пунктом 49 Статута.
Недавно все государства – члены Союза, за исключением Казахстана и Кыргызстана, в качестве органов, которым предоставлено право на обращение в Суд, определили свои министерства юстиции. В двух упомянутых странах среди уполномоченных органов также указан ряд местных профильных министерств и ведомств. Так, Казахстан с формулировкой о наделении правом «обращаться с заявлением в Суд с целью представления, защиты прав и законных интересов субъектов предпринимательства» включил в соответствующий список Национальную палату предпринимателей (НПП).
Практика показала востребованность института консультативного заключения как мягкого инструмента разрешения споров и некоего механизма согласования национального законодательства с правом Союза. Для примера отмечу, что правовые позиции, содержащиеся в консультативном заключении Суда от 04.04.2017 по заявлению Республики Беларусь и касающиеся общих правил конкуренции, учтены белорусскими законодательными органами при разработке и принятии Закона «О внесении изменений и дополнений в закон Республики Беларусь «О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции».
Кроме этого, позиция, сформулированная в консультативном заключении от 20.11.2017 по заявлению Министерства транспорта и дорог Кыргызской Республики по вопросу о тарифе на грузовые перевозки железнодорожным транспортом, нашла отражение в правоприменительной практике государств-членов, что позволило снять один из барьеров, препятствующих свободному движению товаров. Анализ принятых Судом актов свидетельствует, что подходы, которые способны позитивно повлиять на правовое положение хозяйствующих субъектов, могут быть изложены как в решениях, так и в консультативных заключениях. В упомянутом решении по спору между Россией и Беларусью четко сформулирован вывод, согласно которому решения таможенных органов взаимно признаются в случаях, определенных таможенным законодательством ЕАЭС по умолчанию, без оговорок и условий, и имеют презумпцию полного соответствия предъявляемым требованиям, а значит, и таможенному законодательству Союза, пока не доказано обратное.
Очевидно, что данная правовая позиция, хотя и содержится в решении по межгосударственному спору, касается хозяйствующих субъектов. Вместе с тем наиболее распространенным способом защиты прав и законных интересов является обращение в Суд самих хозяйствующих субъектов, которым в связи с этим для наилучшего использования предоставленных правом Союза инструментов следует обратить особое внимание на правовые позиции Суда, касающиеся процессуального права.
Хотя Суд функционирует более четырех лет, до сих пор сохранил свою актуальность вопрос о формулировании предмета иска. В этой связи акцентирую внимание на том, что в решении Коллегии Суда по заявлению ООО «Севлад» прямо указано: в рамках своей компетенции по проверке оспариваемого решения или его отдельных положений на соответствие Договору и (или) международным договорам в рамках Союза Суд не определяет правильность классификации декларантом и таможенными органами конкретного товара, обоснованность применения к нему норм «Основных правил интерпретации Товарной номенклатуры и отнесения товара к определенной позиции Товарной номенклатуры». Это следует из пункта 6.5 решения Коллегии Суда ЕАЭС от 07.04.2016 и абзаца 1 пункта 6.3 решения Апелляционной палаты от 02.06.2016 по заявлению ООО «Севлад».
Данный вывод обусловлен тем, что в соответствии с пунктом 39 Статута Суд осуществляет абстрактный нормоконтроль в форме проверки соответствия решения ЕЭК праву Союза, а не правильности его применения к конкретной ситуации хозяйствующего субъекта. Подобная проверка находится в компетенции национальных судов и производится в рамках оспаривания актов национальных таможенных органов. Кроме того, согласно пункту 111 Статута действие решения ЕЭК или его отдельных положений, признанных Судом не соответствующими праву Союза, продолжается после вступления в силу соответствующего решения Суда до его исполнения ЕЭК.
Полагаю, что данные обстоятельства подлежат учету хозяйствующими субъектами при подготовке заявления в Суд. Дело в том, что в его просительной части может содержаться лишь требование о проверке соответствия акта ЕЭК праву Союза.
Как видно из постановлений Суда, он отказывал в принятии к производству заявлений в части требований об отмене решения ЕЭК (постановление Коллегии Суда ЕАЭС от 21.01.2016 по заявлению ЗАО «Дженерал-Фрейт»), об исключении распространения соответствующего решения на товар истца (постановление Коллегии Суда ЕАЭС от 08.10.2018 по заявлению ЗАО «Санофи-Авентис Восток»).
Важным элементом при рассмотрении дел об оспаривании решений ЕЭК по заявлениям хозяйствующих субъектов является право на обращение в Суд. Так, подпункт 2 пункта 39 Статута, устанавливая полномочия Суда по разрешению дел по заявлениям хозяйствующих субъектов, предусматривает, что оспариваемое решение, действие или бездействие ЕЭК должно не только затрагивать, но и нарушать права хозяйствующего субъекта в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.
Разграничивая эти условия, в решении по заявлению ООО «Севлад» Суд установил, что факт нарушения прав и законных интересов субъекта хозяйствования проверяется лишь на стадии рассмотрения дела по существу. Как отметил Суд, «проверке факта нарушения прав и законных интересов истца в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, предоставленных ему Договором и (или) международными договорами в рамках Союза, должно предшествовать осуществление проверки правомерности оспариваемого акта ЕЭК» (подпункт 7.2.1 решения Коллегии Суда ЕАЭС от 07.04.2016 по заявлению ООО «Севлад»).
Следовательно, первоначально проводится проверка решения на соответствие праву Союза, и только в случае положительного ответа на этот вопрос Суд переходит к проверке того, были ли в результате этого несоответствия нарушены права или законные интересы истца. Таким образом, к праву хозяйствующего субъекта на обращение в Суд относится только первое требование – «чтобы его права и законные интересы были затронуты».
В решении по заявлению ООО «Севлад» Суд также указал: «…в соответствии с принципом правовой определенности решение Комиссии или его отдельные положения могут признаваться непосредственно затрагивающими права и законные интересы хозяйствующего субъекта в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, в том числе когда соответствующее решение применяется к конкретному хозяйствующему субъекту в связи с его хозяйственной деятельностью».
Изложенное означает, что хозяйствующему субъекту при подаче заявления в Суд не требуется представлять доказательства, что к нему применялось решение ЕЭК. В этом случае достаточно указать, что документ ЕЭК мог оказывать регулирующее воздействие на его деятельность. Данный вопрос подробно изложен в труде Е.Б. Дьяченко и К.В. Энтина «Компетенция Суда Евразийского экономического союза: мифы и реальность». Он вышел в свет в 2017 году в журнале «Международное правосудие» № 3.
Константин Чайка,
заслуженный юрист РФ, к.ю.н., судья Суда ЕАЭС
«Таможенные новости»
Общение: 